Деконструкция и Годар?

В какой мере метод Жана-Люка Годара можно и стоит называть деконструктивным? Ведь именно термин «деконструкция» очень часто сверкает как определение его стиля. Но отражает ли это слово по-настоящему то, что на самом деле происходит в лентах этого именитого режиссёра? Или, быть может, это слово всего лишь симптом очередной экономии мышления?

Деконструкция — явление, строго направленное на реанимацию метафизики как основополагающего принципа, реанимацию уже отбывших свой срок материалов, территорий и областей сущего, она выступает как внеочередная модуляция общих мест, тем не менее, лишённая какой-либо речи и возможности бытийствовать. Годар же, — изобретатель, в той мере, в которой Ницше говорит о человеке свободного ума, приверженца той самой науки, которая вступает во взаимодействия с судьбой, внося в неё различия.

Кинематографу всё время сшивают и навязывают определенные языковые и понятийные схемы, или, как принято говорить, «язык» или «языки» таким образом плетя именно судьбу, в которой всяческое сопротивление невозможно. Вполне закономерно, что и нынешний и прошлый зритель оказываются именно в таких ситуациях, где метод Годара возникает как некоторое представление кинематографа, идущее в разрез принятым тенденциям, за что он и получает этот неудобный эпитет- являющийся ещё одним симптомом того, что мы всё ещё, как бы не препятствовал этому Годар, остаёмся заложниками именно привычек, состоящих из упрощений. В.Беньямин говорит о Ницше как о человеке, у которого не было именно постоянных привычек. В его фильмах мы вряд ли найдём структуру, которая может нас привести к знанию, отчужденному от природы вещей.

Годар пытается смотреть на сами вещи- на вещи «как они есть» (здесь дело не в его стоической позиции, хотя она в какой-то мере присутствует, но лишь только в той мере, в которой нужно говорить о художнике). Попытка добраться до вещей- сыграть в слепую ради самой игры с вещами- игра, взятая в принцип каждой из его лент — ведь игра никогда не обманет, а в случае Жан-Люка, усилием абстракции, масштабы территорий забыты, а не отвергнуты, и важен любой из возникающих результатов. У света контекста не существует, а Годар тем и занимается, что фиксирует его вспышки, пытаясь максимально не нарушить его самость, ведь важно не сопереживание судьбе, но её разглядывание через толстое стекло паноптикума, -именно таким образом можно научиться у судьбы и извлечь какие-то знания.

Годар всё время придумывает метод, который бы снова смог догнать природу в тех местах, где она ещё не стала частью каких-либо устойчивых связей, в том числе того контекстуального поля, которое постоянно окружает и проникает в кино. Ведь природа, мир всегда убегают именно в эти сковывающие структуры habitus’ов и так далее. Годар же возвращает зрителя к φύσις’у В отличии от эталонных, железных, изобретений, Годар вынужден изобретать прямо-на-месте, подобно Ван-Гогу. Таким образом, называя его метод деконструктивным, мы завершаем серию тех различий, которые пытается выстроить режиссёр, этим самым обрекая их на вечное тождество, а также на умирание, и его и, как ни странно, нашей мысли

Автор: Новиков Михаил